переоценили сектантов Хладного пламени. Похоже, их интеллектуальные способности оставляют желать лучшего.

— Почему ты ушел, ничего мне не сказав? — перескочив на другую тему, резко спросил Муан. — Мне теперь что, и ночью спокойно не поспать, беспокоясь, где ты один бродишь?

«Я ушел именно затем, чтобы ты, наконец, нормально поспал, не отвлекаясь на мои кошмары… Да и вообще меня уже что-то начинает напрягать надзор 24/7», — подумал Шен, вслух же сказал:

— Я был не один вообще-то. Ты тут никого третьего не замечаешь?

Муан недовольно искривил губы.

— Я заметил.

Разбуженный в самое темное предрассветное время лекарь оказался не очень доволен, но, благодаря поддержки просьбы серебряным слитком, смирился с необходимостью исполнения своего долга и поспешил к больному. Они расположили Ала в спальне, а сами ожидали в чайной комнате. Спустя какое-то время лекарь вышел, потирая руки.

— Все в порядке с вашим учеником, не стоит так переживать, — произнес он. — Стрела врезалась в лопатку и не задела какие-либо важные органы. Кости у вашего ученика довольно крепкие, так что уже через неделю, думаю, он снова сможет держать в руках меч.

— Спасибо, доктор! — облегченно выдохнул Шен.

— Спасибо… кто? — переспросил тот.

— Спасибо, лекарь, — тут же поправился Шен.

Муан, сидевший возле чайного столика, взирал на этот обмен странными репликами с завидным хладнокровием.

— Солнце еще не взошло, — кивнув, пробурчал лекарь, направляясь к выходу, — смею надеяться, у меня есть еще шанс выспаться. Так что я пойду.

— Не смеем вас задерживать!

Когда за лекарем закрылась дверь, Шен переглянулся с Муаном.

— Пойду посмотрю, как там Ал, — решил хозяин Проклятого пика.

— Погоди. Он все равно, должно быть, еще спит. Да и тебе стоит…

Муан нахмурился. Окинув Шена еще одним придирчивым взглядом, он неожиданно для того сообщил:

— Кстати, несмотря на то что произошло, ты выглядишь здоровее, чем несколько дней назад.

— Эм… спасибо? — не определился, как реагировать на подобное Шен.

— Отбиваясь от секты Хладного пламени, ты использовал свои духовные силы… Отбросим пока тот факт, что старейшина Заг четко объяснил тебе, что ты не должен пользоваться ими, если не желаешь умереть… — Муан, похоже, все это время тщательно сдерживал раздражение. — Но ты использовал их, и все еще бодро говоришь со мной. Как такое возможно?

— А ты бы предпочел, чтобы я вяло молчал?

Муан не оценил его иронию.

— Отбросим то, что предпочел бы я, это не имеет значения. Вопрос в том, как в принципе это возможно. Все это время ты не мог толком пользоваться своими духовными силами, а теперь вдруг для тебя это стало обычным делом.

— Я никогда не притворялся, если ты об этом! — вспыхнул Шен, который никак не мог понять, в чем его обвиняют. В том, что он стал себя лучше чувствовать, что ли?

— Я не об этом! Просто объясни все толком!

— Что объяснить? Я сам не знаю! Мне стало лучше после возвращения нашей связи… Наверное. Ты ведь не объяснил мне, что произошло, сказал, что «не помнишь», — с определенной долей обвинения произнес Шен. — А потом… Наверное, моя ментальная рана вылечилась. Духовные силы перестали на нее оттягиваться, и я снова могу ими пользоваться.

— Но старейшина Заг говорил, несколько лет…

— Много он знает, этот старейшина!

В чайной комнате воцарилось молчание.

— Так значит, все в порядке? — затем спросил Муан.

Шен пожал плечами.

— Я чувствую себя куда лучше, это так. Больше тебе не нужно так со мной носиться, не отходить ни на шаг и всякое такое, — Шен улыбнулся ему, чуть склонив голову на бок. — Похоже, теперь я не так уж сильно угрожаю твоей жизни, — довольно закончил он.

Когда Муан услышал эти слова, его лицо лишь потемнело. Однако вместо ответа он перегнулся через стол и ухватился за запястье Шена. Забывшись, он схватил его за правую руку, и, только притянув к себе, вспомнил, что именно на эту руку пришелся его удар. Однако теперь об этом напоминал лишь легкий тонкий шрам, пересекающий запястье. Муан аккуратно провел по нему большим пальцем, и Шен дернул руку на себя, ведь это было очень щекотно. Муан удержал его руку и, больше не отвлекаясь, приложил пальцы, прислушиваясь к его пульсу. Шен вздохнул, смирившись, и застыл без движения.

Так прошло довольно много времени, пока старейшина пика Черного лотоса вдруг не почувствовал, что от пальцев Муана по телу распространяется приятная энергия.

— Что ты делаешь?

— Делюсь духовной энергией конечно же, — спокойно произнес тот, ни на мгновение не прекращая.

— Я тебя об этом не просил!

— Конечно, не просил, — фыркнул Муан, не прекращая передачу. — Ты ведь только на смертном одре признаешься, что чувствуешь себя не очень хорошо!

— Со мной все нормально! Подумаешь, один раз ударило печатью против злых духов. Это и нападением-то толком назвать нельзя! Так, глупость какая-то…

Муан гневно посмотрел на него, все-таки прекращая делиться энергией.

— Когда ты, наконец, запомнишь, что я ощущаю то, что с тобой происходит?! Пусть сам я чувствую это и не в полной мере, но я вполне способен оценить твое состояние! Хватит строить здесь невесть что!

Шена это уязвило до глубины души.

— Я не строю! — возмущенно воскликнул он, подскакивая на ноги. — Если я говорю, что ничего серьезного — значит, так и есть! Какого черта, я должен перестраивать свое представление о степени ранений исходя из твоих ощущений? Или ты обяжешь бежать к тебе и докладывать о разбитом колене или занозе в пальце?

Муан промолчал, хотя в душе его бы этот вариант вполне устроил. Шен по его лицу понял, о чем тот думает.

Почему это так напрягает?!

— Я так понимаю, тебе о моем самочувствии известно даже лучше меня самого. Мое мнение на этот счет тебя не слишком интересует. Так что больше мы можем не говорить на эту тему.

Произнеся это, он развернулся и пошел в соседнюю комнату, проверить, как там Ал.

Главный герой лежал на боку, укрытый одеялом. Его правое плечо было полностью замотано бинтами, сквозь которые в районе лопатки уже проступило маленькое пятнышко крови. Шен присел рядом с ним и вздохнул.

«Зачем ты подставился? Разве не было тысячи и одного способа, как защититься от стрел без ранения?»

«Наконец-то я смог вас защитить…» Перед глазами возникло то его отчаянное выражение лица. О боги, это все вина Шена! Он так довел главного героя, что тот предпочел словить стрелу, только бы наказать себя за «раны, нанесенные учителю». Шен устало потер лоб. Он вдруг почувствовал, что больше всего мечтает сейчас вернуться в свой черный замок и не видеть никого